Генри Райдер Хаггард : Клеопатра

И вот все наконец готово.
- Ну что же, мне пора идти? - спросил я.
- Нет, придется немного подождать. Не торопись, Гармахис, тебе недолго осталось терпеть мое общество, скоро мы расстанемся - быть может, навсегда.
Я с досадой нахмурился - время ли сейчас язвить, неужто она не понимает?
- Прости мой злой язык, - сказала она, - но когда источник отравлен, вода в нем горькая. Сядь, Гармахис. Прежде чем ты уйдешь, я скажу тебе еще более горькие слова.
- Говори, - ответил я, - как бы горьки они ни были, сейчас меня ничто не тронет.
Она встала передо мной и скрестила на груди руки; лучи светильника ярко освещали ее прекрасное лицо. Я равнодушно подумал, что она смертельно бледна и что черные бархатные глаза обведены огромными темными кругами. Дважды она приоткрывала губы и дважды голос изменял ей. Наконец она хрипло прошептала:
- Я не могу отпустить тебя... не могу отпустить, не сказав всей правды. Гармахис, это я предала тебя!
Я вскочил на ноги, с уст сорвалось проклятье, но она схватила меня за руку.
- Ах, нет, сядь, - взмолилась она, - сядь и выслушай меня, и когда ты все узнаешь, сделай со мной все, что хочешь.