Болеслав Прус : Фараон


Если бы он мог свободно обладать Камой, она очень скоро надоела бы ему, а быть может, и совсем его не привлекла. Но смерть, сторожившая ее на пороге спальни, этот влюбленный
певец,
наконец,
его
собственная унизительная для человека, занимающего столь высокое положение, роль - все это было ему ново, а потому заманчиво. И вот почти каждый вечер в течение этих десяти дней он с закрытым лицом приходил в сад храма Ашторет.
Однажды вечером, выпив во время пирушки много вина, Рамсес, по обыкновению, украдкой вышел из дворца. Он твердо решил, что сегодня войдет в дом Камы, а ее поклонники пусть распевают за окном.
Он быстро шел по городу, но, дойдя до садов, принадлежащих храму, снова почувствовал стыд и замедлил шаг.
"Слыханное ли дело, - размышлял он, - чтобы наследник фараона бегал за женщинами, как бедный писец, которому негде взять взаймы десять драхм. Все приходили ко мне, - должна прийти и эта".
Он хотел уже вернуться.
"Но ведь она не может сделать этого, - мелькнула у него мысль. - Ее убьют".
Он остановился в нерешительности.
"Но кто убьет ее?.. Хирам, который ни во что не верит, или Дагон, для которого нет ничего святого?..