Болеслав Прус : Фараон
Писец, очнувшись в объятиях возлюбленной, понял, что он такой же нищий, каким был вчера, когда шел по дороге. Но он не пожалел о своем богатстве. У него была женщина, которая любила его и ласкала..."
- Значит, все исчезло, а она осталась? - наивно воскликнула Кама.
- Милосердный Амон оставил ее ему в утешение, - ответил Рамсес.
- О, Амон милостив только к писцам! Но каков же смысл этого рассказа?
- Угадай. Ты ведь слышала, от чего отказался бедный писец за поцелуй женщины.
- Но от трона он бы не отказался!
- Кто знает! Если бы его очень просили об этом... - страстно прошептал Рамсес.
- О нет! - воскликнула Кама, вырываясь из его объятий. - От трона пусть он не отказывается, иначе что останется от его обещаний Финикии? Они долго-долго глядели друг другу в глаза. И вдруг Рамсес почувствовал, как у него защемило сердце и растаяла в нем какая-то частица любви к Каме: не страсть - страсть осталась, - а уважение, доверие.
"Удивительные эти финикиянки, - подумал наследник, - их можно любить, но верить им нельзя".
Усталость овладела им, и он простился с Камой. Он поглядел вокруг, словно ему трудно было расстаться с этой комнатой, и, уходя, подумал:
"А все-таки ты будешь моей, и финикийские боги не убьют тебя, если им дороги их храмы и жрецы".