Болеслав Прус : Фараон


- К тому, чтобы вы не вздумали обвинять наследника перед верховной коллегией, ибо нет такого суда, который поставил бы царевичу в вину то, что крестьяне рады бы не платить податей, а солдаты хотят войны. Напротив, вас еще могут упрекнуть в том, что вы не следили за царевичем изо дня в день и не удерживали его от ребяческих выходок, а сейчас возводите на него целую пирамиду обвинений, вдобавок ни на чем не основанных.
В таких случаях не то плохо, что человек склонен к греху, так как это всегда было, но то, что мы не предостерегаем его от греха. Наш святой отец Нил очень скоро занес бы все каналы илом, если бы инженеры не наблюдали за ним день и ночь.
- А что ты скажешь, достойнейший, о той хуле, которую царевич позволил себе в разговоре с нами? Неужели простишь ему мерзкие насмешки над чудесами? - спросил Мефрес. - Этот юнец грубо надругался над моим благочестием.
- Сам себя унижает тот, кто разговаривает с пьяным, - возразил Сэм. - Вы даже не имели права говорить о важных делах государства с нетрезвым человеком. Вы совершили ошибку, сообщив царевичу о назначении
его командующим армией, когда он был пьян. Военачальник всегда должен быть трезв.
- Преклоняюсь перед твоей мудростью, - ответил Мефрес, - но все же высказываюсь за подачу жалобы на наследника в верховную коллегию.