Болеслав Прус : Фараон
Постой! - спохватился Мефрес. - Этот жрец все время сидел в подземелье... А что, если он подслушивал?..
- Во всяком случае, он продал тайну не младенцу, а кому-нибудь поважнее. А это уже опасно.
В келью постучался верховный жрец храма Птаха, святой Сэм.
- Мир вам, - сказал он, входя.
- Да будет благословенно твое сердце.
- Я и пришел узнать, не случилась ли какая беда, вы так громко говорите. Уж не пугает ли вас война с презренным ливийцем? - молвил Сэм.
- Что ты думаешь о царевиче, наследнике престола? - спросил его Ментесуфис.
- Я думаю, - ответил Сэм, - что он радуется войне и очень доволен своей ролью главнокомандующего. Это прирожденный воин. Когда я смотрю на него, мне приходит на память лев Рамсеса. Этот юноша готов один броситься на ливийские орды, и, пожалуй, он их рассеет.
- Этот юноша может уничтожить все наши храмы и стереть Египет с лица земли, - ответил Мефрес.
Сэм поспешно вынул золотой амулет, который носил на груди, и прошептал.
- "Убегите, дурные слова, в пустыню. Удалитесь и не причиняйте вреда праведным!" Зачем ты это говоришь? - прибавил он громче, с укором.
- Достойнейший Мефрес сказал истину, - вмешался Ментесуфис, - у тебя разболелась бы голова и живот, если бы человеческие уста повторили все кощунства, которые мы сегодня услышали от этого юнца.
- Во всяком случае, он продал тайну не младенцу, а кому-нибудь поважнее. А это уже опасно.
В келью постучался верховный жрец храма Птаха, святой Сэм.
- Мир вам, - сказал он, входя.
- Да будет благословенно твое сердце.
- Я и пришел узнать, не случилась ли какая беда, вы так громко говорите. Уж не пугает ли вас война с презренным ливийцем? - молвил Сэм.
- Что ты думаешь о царевиче, наследнике престола? - спросил его Ментесуфис.
- Я думаю, - ответил Сэм, - что он радуется войне и очень доволен своей ролью главнокомандующего. Это прирожденный воин. Когда я смотрю на него, мне приходит на память лев Рамсеса. Этот юноша готов один броситься на ливийские орды, и, пожалуй, он их рассеет.
- Этот юноша может уничтожить все наши храмы и стереть Египет с лица земли, - ответил Мефрес.
Сэм поспешно вынул золотой амулет, который носил на груди, и прошептал.
- "Убегите, дурные слова, в пустыню. Удалитесь и не причиняйте вреда праведным!" Зачем ты это говоришь? - прибавил он громче, с укором.
- Достойнейший Мефрес сказал истину, - вмешался Ментесуфис, - у тебя разболелась бы голова и живот, если бы человеческие уста повторили все кощунства, которые мы сегодня услышали от этого юнца.