Болеслав Прус : Фараон


- И умертвили человека!
Лекарь улыбнулся. Это был добродушный и жизнерадостный толстяк. Видя возмущение Рамсеса, он немного замялся и сказал:
- Да, конечно, нельзя выдавать священные тайны. Перед всяким большим торжеством мы напоминаем об этом будущим жрецам.
Тон его речи показался Рамсесу столь странным, что он попросил лекаря высказаться яснее.
- Я не могу выдать тайну, - ответил тот, - но, если ты, государь, пообещаешь сохранить ее, я расскажу тебе одну историю.
Рамсес согласился, и тот начал рассказывать:
- Один египетский жрец, обходя храмы языческой страны Арам (84), встретил человека, хорошо упитанного и, по-видимому, довольного своей судьбою, который был очень бедно одет. "Объясни мне, - сказал жрец веселому бедняку, - почему, хотя ты, по-видимому, и беден, у тебя такой вид, точно ты кормишься не хуже жреца, ведающего хозяйством храма?" Человек, оглянувшись, не подслушивает ли кто, ответил: "Потому что у меня очень жалобный голос и я состою при этом храме грешником, который терпит муки. Когда народ собирается на богослужение, я залезаю в подземелье и начинаю стонать и вопить, сколько хватит сил. За это меня весь год сытно кормят, а за каждый день мученичества дают кувшин пива".