Болеслав Прус : Фараон
- Правильно говоришь, начальник! - воскликнул Самонту. - Если только вы будете смело идти вперед, все страхи рассеются, голоса смолкнут, а огонь перестанет жечь. Теперь последнее слово, государь, - обратился жрец к Рамсесу. - Если я погибну...
- Не говори так, - перебил его фараон.
- ...если я погибну, - продолжал с печальной улыбкой Самонту, - к тебе явится молодой жрец Сета с моим перстнем. Пусть солдаты займут Лабиринт, прогонят сторожей и пусть не уходят из здания. Этот юноша за месяц, а может быть, и скорее, найдет дорогу к сокровищам по знакам, которые я ему оставлю. Но, государь, - прибавил он, опускаясь на колени, - об одном молю тебя: когда ты победишь, отомсти за меня, а главное - не прощай Херихору и Мефресу. Ты не знаешь, какие это враги! Если они победят, погибнешь не только ты, но и твоя династия...
- Разве победителю не подобает великодушие? - спросил омраченный фараон.
- Никакого великодушия, никакой пощады! - вскричал Самонту. - Пока они живы, и тебе и мне, государь, угрожает смерть, позор, даже осквернение наших трупов. Можно укротить льва, купить финикиянина, снискать любовь ливийца и эфиопа... Можно тронуть сердце халдейского жреца, потому что он, как орел, парит в вышине и ему не страшны никакие удары.