Том Холланд : Спящий в песках
Теперь, несмотря на темноту, верховный жрец отчетливо разглядел пришедшего, ибо его бледная кожа сияла, словно подсвеченная изнутри, глаза полыхали огнем.
Жрец с первого взгляда понял, что его незваный гость претерпел некую, великую и страшную перемену.
Он непроизвольно подался навстречу посетителю, но тот предостерегающе воздел руку.
– Не приближайся ко мне.
– Почему? – Инен в ярости и страхе сжал кулаки.
– Потому что я могу не совладать с собой.
– И что тогда будет?
На губах Эхнатона промелькнула тень улыбки.
– Ты не единственный хранитель тайны, – тихо промолвил он. – Но скажи мне... – Отрекшийся фараон огляделся по сторонам и поднял взгляд к потолку. – Скажи, как получилось, что крыша храма восстановлена и эта статуя вернулась на свое место? Когда я был здесь в последний раз, от идола оставались лишь жалкие осколки, а залы храма заросли сорными травами.
– Теперь, о отступник, сорными травами поросли развалины храма твоего бога! – отозвался Инен и снова сжал кулаки, но на сей раз не от страха, а от ощущения безмерного торжества. – Все твои труды обращены в ничто: дворцы разрушены, статуи низвергнуты в пыль, и само твое имя стерто отовсюду, где его смогли найти.
Жрец с первого взгляда понял, что его незваный гость претерпел некую, великую и страшную перемену.
Он непроизвольно подался навстречу посетителю, но тот предостерегающе воздел руку.
– Не приближайся ко мне.
– Почему? – Инен в ярости и страхе сжал кулаки.
– Потому что я могу не совладать с собой.
– И что тогда будет?
На губах Эхнатона промелькнула тень улыбки.
– Ты не единственный хранитель тайны, – тихо промолвил он. – Но скажи мне... – Отрекшийся фараон огляделся по сторонам и поднял взгляд к потолку. – Скажи, как получилось, что крыша храма восстановлена и эта статуя вернулась на свое место? Когда я был здесь в последний раз, от идола оставались лишь жалкие осколки, а залы храма заросли сорными травами.
– Теперь, о отступник, сорными травами поросли развалины храма твоего бога! – отозвался Инен и снова сжал кулаки, но на сей раз не от страха, а от ощущения безмерного торжества. – Все твои труды обращены в ничто: дворцы разрушены, статуи низвергнуты в пыль, и само твое имя стерто отовсюду, где его смогли найти.