Болеслав Прус : Фараон
- Что бы это могло значить.
- Очевидно, хотят просить мира.
- После первой же битвы? - удивился царевич.
- Но какой! К тому же страх умножил в их глазах нашу армию. Они чувствуют себя слабыми и боятся нашего нападения.
- Посмотрим, не военная ли это хитрость, - ответил Рамсес, подумав. - Ну, а как наши?
- Здоровы, сыты и веселы... Только...
- Только - что?
- Ночью скончался Патрокл, - прошептал Тутмос.
- Умер? От чего? - вскрикнул царевич, вскакивая с ложа.
- Одни говорят, что слишком много выпил, другие - что это кара богов. Лицо у него синее, на губах пена...
- Как у невольника в Атрибе, помнишь? Его звали Бакура. Он вбежал в зал с жалобой на номарха. И, разумеется, умер в ту же ночь, потому что выпил лишнее. Не так ли?
Тутмос кивнул.
- Нам надо быть очень осторожными, господин мой, - сказал он шепотом.
- Постараемся, - ответил наследник спокойно. - Я не стану и удивляться смерти Патрокла: что в этом особенного? Умер какой-то пьяница, оскорблявший богов и... даже жрецов...
Тутмос почувствовал в этих насмешливых словах угрозу. Царевич очень любил верного, как пес, Патрокла. Он мог забыть многие обиды, но смерти своего военачальника простить не мог.