Майкл Александр Айснер : Крестоносец
Вскоре мы уже шли по вымощенной дорожке в полном молчании. Я отчаянно старался найти новую тему для разговора, но в голове моей было пусто. Отсутствие Андре давило на нас все тяжелее, приводя в смущение и замешательство. Наша с Изабель скованность становилась все заметнее и все больше нас тяготила. Мы ускорили шаг, и вот я споткнулся о клумбу с травой и замерзшими коричневыми листьями и едва не нырнул носом в снег. Хотя я продолжал идти, руки и ноги плохо слушались меня, а поскрипывание снега лишь подчеркивало невыносимую нелепость ситуации. Я подумал, что даже тяготы войны, должно быть, легче переносить, чем это мучительное молчание.
- По-моему, вечером пойдет снег, - сказала Изабель и тем самым ненадолго спасла положение.
- Да, похоже на то, Изабель.
- Облака уже сгущаются, - продолжала она. Я поднял голову и увидел голубое небо.
- Наверное, стоит предупредить твоего отца, чтобы он велел слугам запасти больше дров, - пробормотал я.
- Прекрасная мысль, - сказала Изабель. - Я ему скажу. Я попытался придумать достойный ответ, чтобы поддержать беседу, но, как ни ломал голову, сюжет был явно исчерпан. Мы опять вернулись к тому, с чего начали. Я кусал губу до тех пор, пока не ощутил вкус крови.
- По-моему, вечером пойдет снег, - сказала Изабель и тем самым ненадолго спасла положение.
- Да, похоже на то, Изабель.
- Облака уже сгущаются, - продолжала она. Я поднял голову и увидел голубое небо.
- Наверное, стоит предупредить твоего отца, чтобы он велел слугам запасти больше дров, - пробормотал я.
- Прекрасная мысль, - сказала Изабель. - Я ему скажу. Я попытался придумать достойный ответ, чтобы поддержать беседу, но, как ни ломал голову, сюжет был явно исчерпан. Мы опять вернулись к тому, с чего начали. Я кусал губу до тех пор, пока не ощутил вкус крови.