Майкл Александр Айснер : Крестоносец

Когда Франциско все же вошел, я поднялся с места и тут же отметил про себя, насколько он отличается от остальных. Он рассеянно улыбался. Точнее, то была полуулыбка - левый уголок его рта был приподнят, левый глаз слегка прищурен; вторая же половина лица Франциско оставалась мрачной. Правый его глаз словно сосредоточился на неких тайных переживаниях, и это придавало лицу юноши печальное, чуть насмешливое выражение, как будто его забавляли собственные страдания. Казалось, подобная манера держаться привела аббата Педро в некоторое замешательство. Он целую минуту не сводил с Франциско глаз, прежде чем заговорить.
- Я благодарю Господа за то, что Он посчитал меня достойным принять над тобой опеку, - наконец произнес аббат. Франциско не сводил мрачного взгляда с окна. Аббат подвинулся влево, пытаясь попасть в поле его зрения.
- Как тебе хорошо известно, Франциско, - продолжал аббат, - монастырь наш обязан своим существованием щедрости твоей семьи. Монкада всегда ценили священный труд цистерцианского ордена. Наши бенедиктинские братья и сестры, - таким вступлением аббат Педро неизменно приветствовал вновь прибывших, - слишком возлюбили злато и серебро, тогда как Христос был человеком «камня и дерева», Франциско.