Болеслав Прус : Фараон
- воскликнул Рамсес. - Скажи, однако, правда ли, что вы... что вы едите свинину?
Сарра посмотрела на него с обидой. Тутмос же заметил:
- Видно, что ты не знаешь евреек. Еврей готов скорее умереть, чем отведать свиного мяса, которое я, впрочем, считаю вовсе не плохим.
- А кошек вы убиваете? - продолжал спрашивать Рамсес, сжимая руку Сарры и глядя ей в глаза.
- И это выдумки, гнусные выдумки! - воскликнул Тутмос. - Ты мог бы спросить об этом меня и не болтать вздор. У меня были три любовницы еврейки.
- До сих пор ты говорил правду, а сейчас лжешь, - вспылила Сарра. - Еврейка не будет ничьей любовницей! - прибавила она с гордостью.
- Даже любовницей писца у такого господина, который носит опахало над номархом мемфисским? - спросил насмешливо Тутмос.
- Даже...
- Даже любовницей самого господина, что носит опахало?
Сарра смутилась, но все же ответила:
- Даже...
- И даже самого номарха?
У девушки опустились руки. Она растерянно переводила взгляд с одного юноши на другого. Губы у нее дрожали, глаза заволокло слезами.
- Кто вы такие? - спросила она с испугом. - Вы спустились сюда с гор, как путники, которые хотят утолить жажду и голод.
Сарра посмотрела на него с обидой. Тутмос же заметил:
- Видно, что ты не знаешь евреек. Еврей готов скорее умереть, чем отведать свиного мяса, которое я, впрочем, считаю вовсе не плохим.
- А кошек вы убиваете? - продолжал спрашивать Рамсес, сжимая руку Сарры и глядя ей в глаза.
- И это выдумки, гнусные выдумки! - воскликнул Тутмос. - Ты мог бы спросить об этом меня и не болтать вздор. У меня были три любовницы еврейки.
- До сих пор ты говорил правду, а сейчас лжешь, - вспылила Сарра. - Еврейка не будет ничьей любовницей! - прибавила она с гордостью.
- Даже любовницей писца у такого господина, который носит опахало над номархом мемфисским? - спросил насмешливо Тутмос.
- Даже...
- Даже любовницей самого господина, что носит опахало?
Сарра смутилась, но все же ответила:
- Даже...
- И даже самого номарха?
У девушки опустились руки. Она растерянно переводила взгляд с одного юноши на другого. Губы у нее дрожали, глаза заволокло слезами.
- Кто вы такие? - спросила она с испугом. - Вы спустились сюда с гор, как путники, которые хотят утолить жажду и голод.