Том Холланд : Спящий в песках
Бледность ее усилилась, а на груди появился третий кровоточащий шрам. Нападавший, разумеется, исчез.
Весь день Гарун боролся за жизнь принцессы, и ближе к вечеру у него затеплилась надежда на то, что ее приближение к черным вратам смерти отстрочено, хотя привести несчастную в чувство так и не удалось.
– Больше ничего сделать нельзя, – заявил он халифу, нервно мерявшему шагами комнату. – Что же до произошедшего во марке ночи... – Гарун пожал плечами и покачал головой. – Один лишь Аллах всеведущ и всесилен.
– Тогда молись и надейся, что он услышит твои молитвы! – вскричал халиф. – Ибо лишь в этом случае твоя дочь останется жива.
Резко повернувшись, он вышел, оставив Гаруна наедине с принцессой. Весь день врач был слишком занят и не замечал течения времени и лишь теперь, выглянув в окно, увидел, что солнце клонится к западному горизонту, а восток уже затягивают ночные тени.
На сей раз он не стал вызывать в покои принцессы караул, а остался охранять ее сам. Время от времени Гарун поднимался, выходил на балкон и, озирая простиравшийся перед ним лабиринт улиц Каира, воображал, будто может заглянуть под каждую крышу и вызнать тайны любой человеческой души, хотя, конечно же, прекрасно сознавал, что такое невозможно.
Весь день Гарун боролся за жизнь принцессы, и ближе к вечеру у него затеплилась надежда на то, что ее приближение к черным вратам смерти отстрочено, хотя привести несчастную в чувство так и не удалось.
– Больше ничего сделать нельзя, – заявил он халифу, нервно мерявшему шагами комнату. – Что же до произошедшего во марке ночи... – Гарун пожал плечами и покачал головой. – Один лишь Аллах всеведущ и всесилен.
– Тогда молись и надейся, что он услышит твои молитвы! – вскричал халиф. – Ибо лишь в этом случае твоя дочь останется жива.
Резко повернувшись, он вышел, оставив Гаруна наедине с принцессой. Весь день врач был слишком занят и не замечал течения времени и лишь теперь, выглянув в окно, увидел, что солнце клонится к западному горизонту, а восток уже затягивают ночные тени.
На сей раз он не стал вызывать в покои принцессы караул, а остался охранять ее сам. Время от времени Гарун поднимался, выходил на балкон и, озирая простиравшийся перед ним лабиринт улиц Каира, воображал, будто может заглянуть под каждую крышу и вызнать тайны любой человеческой души, хотя, конечно же, прекрасно сознавал, что такое невозможно.