Майкл Александр Айснер : Крестоносец
Мы присели на скамейку, и - стыдно признаться - я заплакал. Сказалось напряжение предыдущих месяцев. Придя в себя, я рассказал брату Виалу о своих разочарованиях, о том, что боюсь за судьбу Франциско.
- Помните женщину, которая задушила своих детей? - спросил я. - Вы сказали, что она вступила в сговор с дьяволом, и что у нее нет шанса на спасение. Возможно, Франциско заключил такой же страшный договор? Может, он никогда не излечится? Может, он и не хочет жить? Он ведь мог запросто разрезать себе горло, а не руку.
- Случай с Франциско отличается от случая с той убийцей, - ответил брат Виал. - Он причинил зло себе, а не другим. Он морит голодом, истязает, обрекает на одиночество только себя самого. За что он наказывает себя? Возможно, он винит себя в каком-то злодеянии, которое повлекло за собой ужасные последствия. Вот тогда я и рассказал брату Виалу о том, что Франциско и Андре находились в покоях аббата Педро в день самоубийства аббата. Я чувствовал, что у меня нет другого выхода, - понимаете, я думал, что Франциско казнит себя именно за смерть аббата Педро. Брат Виал не стал меня спрашивать, считаю ли я Франциско виновным в этом. Если бы он задал такой вопрос, я бы рассказал, как глаза Франциско, словно очарованные некоей темной силой, следили тогда за лезвием, послужившим причиной смерти аббата.
- Помните женщину, которая задушила своих детей? - спросил я. - Вы сказали, что она вступила в сговор с дьяволом, и что у нее нет шанса на спасение. Возможно, Франциско заключил такой же страшный договор? Может, он никогда не излечится? Может, он и не хочет жить? Он ведь мог запросто разрезать себе горло, а не руку.
- Случай с Франциско отличается от случая с той убийцей, - ответил брат Виал. - Он причинил зло себе, а не другим. Он морит голодом, истязает, обрекает на одиночество только себя самого. За что он наказывает себя? Возможно, он винит себя в каком-то злодеянии, которое повлекло за собой ужасные последствия. Вот тогда я и рассказал брату Виалу о том, что Франциско и Андре находились в покоях аббата Педро в день самоубийства аббата. Я чувствовал, что у меня нет другого выхода, - понимаете, я думал, что Франциско казнит себя именно за смерть аббата Педро. Брат Виал не стал меня спрашивать, считаю ли я Франциско виновным в этом. Если бы он задал такой вопрос, я бы рассказал, как глаза Франциско, словно очарованные некоей темной силой, следили тогда за лезвием, послужившим причиной смерти аббата.