Майкл Александр Айснер : Крестоносец
Вниз падали кусочки грязи.
- Это он, - сказал Мануэль. - Посланец тамплиеров. Он вернулся. Великий магистр простил нас. Когда Саламаджо оказался на поверхности, веревку сбросили снова. Мануэль встал на узел и, поднимаясь вверх, посмотрел на нас с Андре.
- Мы не забудем вас! - крикнул он. - Как только мы попадем в Акру, мы с Саламаджо соберем выкуп и вернемся. Скоро наступит и ваш черед, Андре и Франциско. Когда люк закрылся, пещера уже не казалась нам такой темной. Чернота стала жиже. Я отчетливо видел выражение лица Андре - и широкую улыбку, которую успел уже позабыть.
- Я всегда знал, что мы выберемся из этой темницы, - сказал Андре. - Всегда знал. Когда мы высадимся в Барселоне, на недельку заедем к твоим родителям в Монкаду, а потом отправимся в Жирону.
- Терпение, Андре, - ответил я. - Наша судьба еще неясна. Но и мне тоже недоставало терпения. Я уже слышал шелест ветра, мягко колышущего высокую траву на холмах Монкады. Впервые с того момента, как мы оказались в темнице, я увидел твое лицо, Изабель.
- Скоро ты увидишь ее, Франциско, - сказал Андре. Он прочел мои мысли, и я вспыхнул.
- Кого увижу, кузен? - спросил я с деланым безразличием.
- Я наивен, Франциско, но не слеп.
- Это он, - сказал Мануэль. - Посланец тамплиеров. Он вернулся. Великий магистр простил нас. Когда Саламаджо оказался на поверхности, веревку сбросили снова. Мануэль встал на узел и, поднимаясь вверх, посмотрел на нас с Андре.
- Мы не забудем вас! - крикнул он. - Как только мы попадем в Акру, мы с Саламаджо соберем выкуп и вернемся. Скоро наступит и ваш черед, Андре и Франциско. Когда люк закрылся, пещера уже не казалась нам такой темной. Чернота стала жиже. Я отчетливо видел выражение лица Андре - и широкую улыбку, которую успел уже позабыть.
- Я всегда знал, что мы выберемся из этой темницы, - сказал Андре. - Всегда знал. Когда мы высадимся в Барселоне, на недельку заедем к твоим родителям в Монкаду, а потом отправимся в Жирону.
- Терпение, Андре, - ответил я. - Наша судьба еще неясна. Но и мне тоже недоставало терпения. Я уже слышал шелест ветра, мягко колышущего высокую траву на холмах Монкады. Впервые с того момента, как мы оказались в темнице, я увидел твое лицо, Изабель.
- Скоро ты увидишь ее, Франциско, - сказал Андре. Он прочел мои мысли, и я вспыхнул.
- Кого увижу, кузен? - спросил я с деланым безразличием.
- Я наивен, Франциско, но не слеп.