Майкл Александр Айснер : Крестоносец

Он бросился назад к нашим товарищам, а я - за ним. Двое мертвых германцев лежали лицом вниз в нашем укрытии на мозаичном полу, но дела Андре и Мануэля были плохи: оставшиеся в живых германцы приперли их к стене. Я с разбегу кинулся на врагов. Они не видели моего приближения, и, подбежав, я толкнул плечом одного из них. Он отшатнулся, налетел на острые зубцы стены и обмяк. Я тоже потерял равновесие, упал и пополз к раненому германцу. Рука моя нащупала большой камень, я поднял его, пробуя острые края. Германец стонал, на его лбу зияла рана. Я замахнулся и ударил изо всех сил, превратив лицо своего врага в кровавое месиво. Стоны прекратились. Когда я поднял голову, остальные германцы исчезли. Мои товарищи стояли у входа в наше убежище. Саламаджо и Мануэль выволокли три тела в общий проход. Я прислонился к стене, изнемогая от усталости, сполз на землю и заснул. Проснулся я от резкого звука, как будто где-то разрывали ткань, и увидел, что Саламаджо счистил грязь с пола и смотрит на мозаику. Андре и Мануэль спали. Тела, оставленные в проходе, исчезли.
- Они похоронили своих убитых? - спросил я.
- Нет, - ответил Саламаджо. Кислый запах крови донесся до нашего укрытия.
- Людоеды, - сказал Саламаджо.