Майкл Александр Айснер : Крестоносец

Франциско был безразличен к заботам аббата и равнодушен к лести монахов-подхалимов, искавших расположения семьи Монкада. Он отвергал заманчивое будущее, которое все, словно сговорившись, пытались ему навязать. Другими словами, он был предназначен для великих свершений. Или для великих страданий. Моя дружба с Франциско началась в капитуле. Не каждый послушник входил в одну из тамошних групп. То ли потому, что остальные братья завидовали моему особому положению помощника аббата, то ли из-за необычных обстоятельств, сопутствовавших моему рождению, но меня не принимали ни в один из кружков. Видимо, я снова должен кое-что объяснить. Прежде чем стать послушником, я был прислугой в монастыре. Дело в том, что среди нас жили несколько местных, наиболее усердные из которых получали звание братьев-мирян. Это часть мировоззрения цистерцианцев, мировоззрения, основанного на смирении и покорности: цистерцианцы считают своими братьями безграмотных, невежественных крестьян. Братьям-мирянам запрещено принимать участие в восьми службах, однако аббат Педро позволял им ходить к обедне вместе с монахами. Те, кто не подходил для духовных стремлений, включая женщин, становились слугами, выполняющими всю черную работу в монастыре.