Майкл Александр Айснер : Крестоносец

Меня очень тянуло к ней, но я не знал, что ей сказать. Говорить было не о чем. И вот холодным безоблачным днем барон Корреа и Изабель вышли во двор, чтобы нас проводить. От свежего воздуха перехватывало дыхание. Я поблагодарил барона за гостеприимство и пригласил его в любое время посетить Барселону. Он тепло обнял меня и сказал:
- Франциско, я всегда буду считать тебя своим сыном.
- А я вас - отцом, - ответил я.
- Когда ты спас жизнь моей дочери, - продолжал барон, - ты спас и мою. Она - луч света в этом темном обиталище. Я кивнул Изабель, сказал, чтобы она продолжала упражняться в стрельбе из лука, и подарил ей свой - девушка часто любовалась его изяществом. Она сказала, что это слишком щедрый подарок, но я настаивал, и она уступила. Потом Изабель подошла ко мне, а я сделал шаг назад и замер. Она поцеловала меня в обе щеки, потом обхватила меня за шею и прижалась щекой к моему лицу. Это длилось всего мгновение, но я закрыл глаза, вдыхая ее запах.
* * *
Вечером того дня, когда мы прибыли в крепость, Рамон выступил с речью перед новобранцами в трапезной.
- В году 1099 от Рождества Христова, - говорил он, - поредевшая армия из тысячи пятисот голодных рыцарей осадила город с более чем стотысячным населением.