Майкл Александр Айснер : Крестоносец

Она сказала это так, будто ничего и не произошло, будто мир не подступил вплотную к бездне и не отпрянул потом. Андре тут же сообщил мне радостную новость. Я и не заметил, как он вошел: изможденный и осунувшийся после трех бессонных ночей, проведенных на посту. Он положил руки мне на плечи и произнес:
- Изабель будет жить. Когда он ушел, я перестал мерить шагами комнату и остановился у окна. Солнце только что показалось из-за горного хребта, деревья как будто потягивались после долгой ночи. Белый снег сверкал в фиолетовом рассветном сиянии. Я подошел к скамье, встал на колени, сцепил пальцы и произнес благодарственную молитву. Затем поднял глаза на фигуру Христа: он смотрел поверх моей головы, погрузившись в свои страдания. Днем я впервые вошел к больной. Кровать Изабель стояла посреди комнаты. Голые беленые стены, на маленьком деревянном столике - кувшин воды и пустая чашка. Еще там было два стула: один - рядом с кроватью, другой - в ногах, на нем крепко спал Андре. Я медленно подошел и встал у постели. Изабель сидела, обложенная подушками, и смотрела в окно, и, когда я опустился на стул у кровати, повернула ко мне голову, мягко улыбнулась, но ничего не сказала. Она все еще была очень слаба.