Болеслав Прус : Фараон

- верховные жрецы не отдали бы.
- Зачем же мы созывали делегатов? Это взбудоражило и разожгло надежды у народа, который сейчас напоминает реку во время разлива.
- Я не боюсь разлива, - ответил фараон, - мои полки будут для него плотинами... А польза этого собрания для меня ясна, она показала всю слабость моих противников: восемьдесят три камешка за нас, восемь за них. Это означает, что если они могут рассчитывать на один корпус, то я - на десять. Не заблуждайтесь, - продолжал фараон, - между мной и верховными жрецами уже началась война. Они - крепость, которой мы предложили сдаться. Они отказались - значит, надо брать ее штурмом.
- Живи вечно! - воскликнули Тутмос и Калипп.
- Приказывай, государь! - поддержал верховный писец.
- Слушайте! - сказал Рамсес. - Ты, казначей, раздашь сто талантов полиции, офицерам рабочих отрядов и сельским старостам в номах Сефт, Неха-Хент, Неха-Пеху, Себет-Хет, Аа, Амент, Ка (126). Раздашь также трактирщикам и содержателям постоялых дворов ячмень, пшеницу и вино, чтобы простой народ мог получать даром питье и закуску. Сделаешь это немедленно, чтобы до двадцатого паопи запасы продовольствия были на местах.
Казначей низко поклонился.