Болеслав Прус : Фараон

Ибо дело не в том, нужны ли пирамиды, а в том, чтобы воля фараона, раз высказанная, была исполнена".
Да, Пентуэр, пирамида - это не могила Хеопса, а воля Хеопса. Воля, которая находит такое количество исполнителей, какого нет ни у одного царя на свете, и проводится так планомерно и настойчиво, как это может быть только у богов. Еще в школе меня учили, что человеческая воля - это великая сила, величайшая сила под солнцем. А ведь воля человека может поднять едва лишь один камень. Как же велика, значит, воля фараона, который воздвиг гору камней только потому, что ему так захотелось, что он так пожелал, хотя бы и без всякой цели.
- А ты, господин, тоже хотел бы таким образом доказать свое могущество? - спросил его вдруг Пентуэр.
- Нет! - ответил царевич решительно. - Раз проявив свою силу, фараоны могут быть уже милосердны. Разве что кто-нибудь попытался бы противиться их повелениям.
"А ведь этому юноше всего двадцать три года!" - со страхом подумал жрец.
Они повернули к реке и некоторое время шли молча.
- Ляг, господин, - сказал жрец. - Засни! Мы совершили большой переход.
- Разве я могу уснуть? - ответил наследник. - То меня окружают эти сотни крестьян, погибших, как ты говоришь, при постройке пирамид (как будто без этих пирамид они жили бы вечно!)