Болеслав Прус : Фараон
Неподалеку от египтян, у выхода из главкского ущелья, стояла печальная толпа ливийцев, моливших победителей о пощаде.
Когда Рамсес выехал со своей свитой на возвышенность, где должен был принять вражеское посольство, армия приветствовала его такими громкими кликами, что хитрый Муссаваса еще больше огорчился и шепнул ливийским старейшинам:
- Говорю вам, так кричат только солдаты, которые боготворят своего вождя.
Один из наиболее беспокойных ливийских князей, прославившийся своими разбоями, ответил, обращаясь к Муссавасе:
- А не думаешь ли ты, что мы поступим благоразумнее, доверившись быстроте наших коней, чем милости фараонова сына? Это, по-видимому, свирепый лев, который, даже гладя лапой, сдирает когтями шкуру, а мы словно ягнята, оторванные от сосцов матери.
- Поступай, как хочешь, - ответил Муссаваса, - вся пустыня перед тобою. Меня же народ послал искупить наши грехи, а главное - у них мой сын Техенна, на котором наследник фараона выместит свой гнев, если я не вымолю у него прощения.
К толпе ливийцев прискакали галопом два азиатских конника и сообщили, что повелитель ждет от них выражения покорности.
Муссаваса горько вздохнул и направился к холму, на котором стоял повелитель.