Болеслав Прус : Фараон
- Твоя память - как гранит, на котором пишут историю, а твоя мудрость - как Нил, который все заливает и оплодотворяет, - сказал министр. - К тому же боги одарили тебя величайшей из всех добродетелей - разумным смирением...
Писец ничего не ответил.
- Ты правильнее, чем кто-либо другой, можешь оценить ум и поступки наследника престола, да живет он вечно!
Министр помолчал с минуту. Так много говорить было не в его привычках.
- Итак, скажи мне, Пентуэр, и запиши: подобает ли, чтобы наследник престола высказывал перед армией собственную волю?.. Так может поступать только фараон, или изменник, или... легкомысленный юнец, который с одинаковой легкостью совершает славные подвиги и бросает безбожные слова.
Солнце зашло, и скоро надвинулась звездная ночь. Над бесчисленными каналами Нижнего Египта стал сгущаться серебристый туман, легкий ветер относил его к самой пустыне, охлаждая усталых солдат и насыщая растения, изнывавшие от жажды.
- А еще, Пентуэр, подумай и скажи мне, - продолжал министр, - откуда наследник возьмет двадцать талантов, чтобы выполнить обещание, так необдуманно данное сегодня армии. Впрочем, откуда бы он ни взял деньги, кажется мне, а наверное, и тебе, небезопасным, чтобы наследник делал армии подарки в такое время, когда самому фараону нечем выплатить жалованье возвращающимся с востока полкам Нитагора.