Болеслав Прус : Фараон
- Мой рот не для того, чтобы есть, - ответила женщина, - а для того, чтобы ты целовал мои губы.
- Целовал? - повторил писец. - Этому меня тоже в жреческой школе не учили. А это что у тебя?
- Это мои ручки.
- Ручки! Хорошо, что ты не сказала "руки". Такими руками ты ничего не сделаешь, даже овцу не подоишь.
- Мои ручки не для работы...
- Как и твои, Кама, - прибавил наследник, играя тонкой рукой жрицы.
- А для чего же они, такие руки? - с удивлением спросил писец, перебирая ее пальцы.
- Чтобы обнимать тебя за шею, - сказала женщина.
- Ты хочешь сказать: "хватать за шею"! - закричал испуганный писец, которого жрецы всегда хватали за шею, когда хотели высечь.
- Нет, не хватать, - сказала женщина, - а так..."
- И обвила руками, - продолжал Рамсес, - его шею, вот так... (И он обвил руками жрицы свою шею.) А потом прижала его к своей груди, вот так... (И прижался к Каме.)
- Что ты делаешь, господин, - прошептала Кама, - ведь это для меня смерть!
- Не пугайся, - ответил он, - я показываю тебе только, что делала та статуя с писцом.
"Вдруг задрожала земля, дворец исчез, исчезли собаки, лошади и рабы, холм, покрытый виноградником, превратился в голую скалу, оливковые деревья - в тернии, а пшеница - в песок...